Идеал

Типичный тольяттинский чиновник — это не какой-то страшный вредитель, только и мечтающий делать гадости гражданам (хотя так зачастую кажется). Это скорее тихий неамбициозный человек, не думающий, как надо и как лучше, а делающий, как скажут.

Рядовой сотрудник мэрии в месяц за свою непыльную работу получает примерно столько же, сколько рабочий АВТОВАЗа зарабатывает, гробя здоровье сверхурочным трудом по выходным.
У чиновников очень солидный соцпакет. Простым людям пенсия начисляется по мутной формуле, которую без пол-литры разбирать трудно, а с пол-литрой — тошно. Тот же вазовский рабочий, закончив трудовую деятельность, будет получать тысячи четыре. Чиновнику не надо мучаться с формулами. Его пенсия — просто 75 процентов от действующего на данный момент оклада по его бывшей должности. Например, если оклад (премии не считаются) — двенадцать тысяч, то пенсия — восемь. Очень удобно.
Кроме того, чиновники считаются, как и врачи с учителями, «работниками бюджетной сферы». Поэтому они имеют право участвовать во всех программах, направленных на улучшение положения бюджетников. Например, года три назад именно работники мэрии среди первых  нахватали дешевых кредитов по программе улучшения жилищных условий.
Ну и, понятное дело, у наших управленцев гораздо меньше, чем у простого народа, проблем с тем, чтобы устраивать детей с внуками в муниципальные детские сады, доставать им (и себе) практически бесплатные путевки в муниципальные лагеря и санатории.
В общем, совместите зарплату и соцпакет — получится вполне прилично. Это если смотреть на ситуацию глазами в третий раз поминаемого вазовца или любого другого тольяттинца, зарабатывающего не более пятнадцати тысяч в месяц (а таких большинство). В то же время действительно высококлассный специалист с высшим образованием на такую сумму уже посмотрит без всякого возбуждения. И отправится работать в коммерческую структуру.
Есть и не денежная, а моральная проблема. Она возникает у тех, кто разбирается в своем деле и искренне старается делать его как можно лучше. У таких работников имеется собственное мнение, они готовы проявлять личную инициативу. Просто перекладывать туда-сюда бумажки и колебаться только вслед за «линией партии» им скучно.
Между тем от рядового чиновника требуется, по-видимому, исключительная серость и послушность. Во-первых, иначе вышестоящий руководитель начнет опасаться, что его подсидят. Во-вторых, инициативный и ответственный работник в условиях чиновного аппарата быстро начинает раздражать коллег, поскольку порой тянет работу целого отдела и уже задается вопросом, почему бы не повысить ему зарплату за счет увольнения ряда тупо просиживающих кресла сослуживцев.
Короче говоря, идеальный вариант для работы в качестве рядового чиновника — это женщина околобальзаковского или забальзаковского возраста, не обремененная излишними знаниями. Именно такие работники, по внешним впечатлениям, и занимают основную массу кресел в нижнем, самом многочисленном эшелоне мэрии. «Подчиненный перед лицом начальствующим должен вид иметь лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство», — написал когда-то Петр Первый, и чиновники, дорожащие работой, этому правилу, судя по всему, умеют следовать на все сто.  Посему неудивительно, что нормальных людей часто поражает неспособность чиновников к построению простейших логических умозаключений и даже неумение объяснить, чем они, собственно, на своей работе занимаются.
Не для того их, наверное, в мэрию приглашали, чтобы они там думали