Когда Аля станет взрослой…

Белый лист с немного пожелтевшими краями. Чернильница, а рядом небольшие кляксы от пера.  И безграничный полет мыслей, которые вот-вот  ожидают своей посадки. Возможно, именно так мне стоило бы начать, если я бы я была писателем в 18 веке.

Меня зовут Альбина, и я живу, в 2к17.И да я не опечаталась, потому что именно так,  мое поколение  называет  2017 год. Скоро  мне будет 18 лет. Но вполне возможно, когда вы будете  читать, я уже буду полноценным гражданином страны, который сможет голосовать на выборах и гулять до 24.00  (позднее папа не разрешит). Планировалось, что к 18 годам я должна  стать взрослым и ответственным человеком. Но у судьбы  были  на меня совсем другие планы. Нет, ответственной, конечно, я стала.  А вот взрослой?

В 5 с половиной лет, мама ненадолго оставляла  меня дома одну, и я думала, что взрослая. В 8 я сама ездила на маршрутке две остановке, и считала себя самой взрослой из всех взрослых. В 14 у меня появились первые туфли на каблуках, и я была уверена, что теперь — то я точно взрослая.

В те самые 14 кроме туфель  у меня была плюшевая кофта с золотым капюшоном , и рыжие волосы, которые я покрасила втайне от мамы. А еще были журналы. Знаете, такие журналы для девочек-подростков, на которых всегда стоят  модели с блестящими волосами и ногами длинною в километр. У  меня была мечта. Мечта стать журналистом и работать в глянцевых изданиях.  «Вот она настоящая журналистика!» — думала я, писать про разновидность красных помад, и чем корректор отличается от хайлайтера. Я даже и представить не могла, как сильно  ошибалась.

В средней школе  объявили набор в школьную телестудию.  Я занималась фотографией,  и мне показалось  хорошей идеей присоединиться к ребятам, к тому  это был неплохой  шанс попробовать себя в профессии журналиста. Мы делали небольшие сюжеты о школьной жизни, сами писали подводки, снимали и монтировали. А еще участвовали в городском фестивале  экранных искусств «Зазеркалье».

Снимать кино, оказалось не так легко как может показаться  на первый взгляд. Иногда уходило по несколько часов, что бы придумать  сценарий или простой закадровый текст, еще столько же уходило на его правку. Потом озвучка, съемка. Студия отнимала много сил и почти все свободное время. И пока мои одноклассницы  сплетничали, с кем же встречается десятиклассник Максим, я проводила вечера в обнимку с клавиатурой и мышкой. Но, не смотря на это, я по-настоящему получала удовольствие от процесса.

Весной,  мы брали интервью  у пожилой женщины — Риммы Марковны.  Детство её пришлось на военные годы, она рассказала нам о том, как  тяжело было выжить в этот нелегкий  период. Ее история поразила меня до глубины души. Мне казалось, что я должна рассказать ее все, потому что если не сделаю этого, то упущу что-то важное в своей жизни, оставлю дело незаконченным. Это  внутреннее ощущение преследует меня до сих пор. 

Могу ли я теперь назвать себя взрослой? 

Теперь, когда я дописываю последние строчки,  мой возраст в паспорте начал  приближаться к отметке 19. Теперь моя мечта быть новой Керри Бредшоу  осталось  где – то там, в шкафу между январским и февральским выпуском того самого  глянцевого журнала. …..