«Светлое прошлое» или «светлое настоящее»?
Новый человек рассказывает о тех временах, что знакомы всем нам, и через которые все мы, как бы то ни было, прошли. Мы по-разному о них судим, даём разные оценки, относимся хорошо или плохо, ругаем нынешнюю власть или превозносим, вспоминаем прошедшие времена с грустью или пытаемся вообще о них не вспоминать – в общем, у всех нас есть своё собственное миропонимание, которым и делятся герои «МК в Тольятти». Сегодня о своей жизни и об отношении к ней нам расскажет пенсионерка Людмила Григорьевна Долгишева – человек очень интересный и, как сейчас говорят, «думающий», а потому её мнение может оказаться небезразличным всем нам.
«В войну жили, как все»
Людмила Григорьевна родилась в Ульяновске в 1934 году и была единственным ребенком в семье. Отец работал на железной дороге, поэтому семья часто переезжала с места на место. Война застала их в очередном переезде: они остановились в Сызрани, где и «застряли» на все военные годы. «Отец рвался на фронт, уже получил обмундирование, но его не взяли – нужны были люди на железной дороге, в тылу. Только после войны, в 1945 году, его назначили начальником восстановительного поезда, отправившегося в Польшу», — говорит Людмила Григорьевна. Военное время она помнит хорошо: «потому что настолько было тяжело». Основной проблемой были продукты, которые выдавали по карточкам, и которых всегда не хватало. Однажды у них украли карточку, и вышло так, что семье было нечего есть целый месяц. «А так – жили как все, — рассказывает пенсионерка, — всем было нелегко».
В 1942 году Людмила пошла в школу. Начиная с первого класса, все школьники были посвящены в военные дела и устраивали концерты раненым в госпиталях. Она вспоминает случай, произошедший на одном из таких концертов. Ребята рассказывали больным стихи, и когда настала её очередь, и объявили её имя и фамилию, по рядам пошёл шёпот и шевеление. «Вперёд вышел мужчина, подошёл ко мне, заглянул в лицо и сказал: «Нет, это не моя дочка», — вспоминает Людмила Григорьевна, — Просто вышло так, что совпало и отчество, и имя, и бедный солдат решил, что я – его дочь. И я до сих пор помню, как он посадил меня на руки и откуда-то взял конфетки, которые тогда для нас, детей, были огромным счастьем».
После войны тоже жилось непросто: в первые послевоенные годы и не ощущалось, что война закончилась. Мама работала уборщицей на вокзале, зарплата была очень маленькая, отца в 1947 году перевели в Порт Дальний, он присылал семье в Сызрань посылки, но когда вернулся, оказалось, что у него уже другая женщина, и мать с дочкой остались одни.
В 1949 году 14-летней Люде, окончившей к тому времени 7 классов, предложили работать кассиром на вокзале, но она отказалась – хотела учиться дальше. Мама её в этом поддерживала, а отец присылал деньги на обучение. Людмила Григорьевна пошла в педучилище, закончила его через четыре года, стала поступать в пединститут. Туда попасть девушке удалось только со второй попытки. В течение «потерянного» года работала в клубе Красного Октября заведующей детским сектором. После того, как Людмила Григорьевна отучилась в пединституте два года, его расформировали. Всех студентов перевели в Куйбышев, но у Люды не было денег, чтоб снимать квартиру, а все места в общежитии были заняты. Директор пединститута написал ей рекомендательное письмо, и она поехала учиться в Ульяновск, где жил в то время отец.
«Работники ВАЗа сами строили и завод, и город»
В 1955 году по окончании Ульяновского пединститута Людмила вернулась в Сызрань и устроилась работать старшей пионервожатой в железнодорожной школе, где проработала 12 лет.
В 1958 году Людмила Григорьевна вышла замуж, и в 1961 у неё родилась дочка Таня. Потом семья переехала в Тольятти. «В Сызрани мы жили в маленькой тесной комнатке, и квартиры не предвиделось, так как очередь на жилье была очень большая, – рассказывает Людмила Григорьевна о причине переезда, — а в Тольятти можно было быстро получить квартиру, ведь город только строился, и приезд новых людей поощрялся». Кроме того, тогда только возводился завод, и требовались специалисты, а муж Людмилы Долгишевой был профессиональным токарем. Правда, вышло так, что работать зачастую приходилось не по специальности, а по «нужности». О том времени сохранилось письмо Людмилы Григорьевны:
«Работники ВАЗа сами строили и завод, и город. Прежде чем встать к станку, они строили цеха, начиная с закладки фундамента. В свободное от работы время строили город: жилые дома, школы, детские сады, – выполняли неквалифицированную работу; выходили на воскресники, чтобы посадить деревья, посеять траву на газонах, убрать мусор.
И завод, и город были возведены на удивление всему миру в очень короткие сроки.
Умели работники ВАЗа и отдыхать, и праздновать. Очень памятны демонстрации 1 мая и 7 ноября, когда город расцветал транспарантами, а его жители выходили на улицы нарядные, с танцами и плясками.
Всем ветеранам памятны и трудности, особенно осенью и весной, когда самой модной обувью становились резиновые сапоги с высоким голенищем. Но это были временные трудности, и воспринимались они людьми всегда с юмором. Возле каждого учреждения стояли низкие баки с водой, чтобы можно было помыть обувь, прежде чем войти вовнутрь. И это негласное правило соблюдали все, даже ученики младшей школы».
Сама Людмила Григорьевна тоже устроилась на завод, потому что школа в Автозаводском районе была тогда только одна, № 28, и по профессии работать не удавалось. Через два с половиной года её пригласили работать в открывшуюся вечернюю школу рабочей молодёжи, где она и была какое-то время учителем, а потом стала директором. Когда были подготовлены все необходимые кадры, школу расформировали, и на её базе открыли общеобразовательную № 40, где Людмила Григорьевна год проработала учителем истории, а затем вышла на пенсию. Там сейчас завучем работает её дочь – Татьяна Анатольевна, закончившая эту же школу.
«В Советском Союзе государство заботилось о народе»
Так по сей день и живет Людмила Григорьевна с мужем и дочерью. Получает небольшую пенсию, которой бы не хватало, если бы не помощь Татьяны. На вопрос о том, когда жилось лучше – раньше или сейчас, отвечает однозначно: при социализме. Тогда, как говорит Людмила Григорьевна, было лучше хотя бы потому, что были лучше образование и медицина. «Медицина была бесплатной для народа, – объясняет она, – помощь – всегда своевременной, ведь в каждом посёлке был медпункт и аптека, не то, что сейчас: бывает, и обратиться некуда. Кроме того, сегодняшние врачи совершенно по-разному относятся к человеку, который платит за свое лечение, и который лечится бесплатно. Разве это правильно? Ведь раз ты работаешь, то одинаково должен относиться ко всем своим пациентам. Кроме того, в Советском Союзе была сформирована система медицинского обслуживания, профилактика проводилась на высшем уровне, а сейчас её совсем нет».
Что касается образования, то Людмила Григорьевна считает, что его просто разрушили. Если советский диплом до сих пор за границей внушает уважение, и человека с советским дипломом за рубежом сразу принимают на работу, то студенту с современным дипломом предлагают сначала отучиться в иностранном вузе. Этот факт и правда очень негативно свидетельствует о качестве нынешнего образования. Поэтому есть все основания думать, что наш прошедший век – вовсе не тоталитарное и антидемократическое время, а, может, наоборот, «светлое прошлое», когда государство действительно заботилось о своем народе. Поэтому на прошедших недавно выборах Людмила Григорьевна голосовала за коммунистов. «Просто я считаю, что я обязана следовать тому курсу, который для себя приняла, – объясняет она свой выбор. – Меня в партию никто не тащил, я всегда была идейно закалённым человеком, поэтому взглядов своих не поменяла до сих пор. Да и мне не нравится, что слишком мало внимания уделяется простым людям – сейчас всё для богатых».
Кажется, к рассказу Людмилы Григорьевны и добавить больше нечего: её жизнь говорит сама за себя и даёт читателям возможность на живом примере судить о том, как было раньше, и как сейчас. Отношение Людмилы Григорьевны к нынешней обстановке понятно и обоснованно, да и, наверное, многие её современники с ней согласятся. Люди же нового века (наша «золотая молодёжь», воротящая нос от советского времени) скажут, что и тогда было не меньше сложностей, чем сейчас. И тоже по-своему будут правы. Так что победителей в этом споре нет, победителем станет тот, кто займется другой проблемой – проблемой светлого будущего.