В чистом поле, там, где раньше лес стоял…
На этой неделе тольяттинцы вспоминают один из самых печальных моментов в истории города: два года назад сразу в нескольких местах вспыхнул лес между Автозаводским и Центральным районами. Справиться с пожарами удалось не сразу, и в итоге мы частично потеряли то, что долгое время называли легкими города. Много ли осталось? Ответ на этот вопрос я попытался найти, когда на днях, взяв велосипед, отправился исследовать тольяттинский лес.
– Пожары далеко отсюда были? – спрашиваю недалеко от санатория «Прилесье» у мужичка с палочкой и сумкой, из которой виднеются пустые бутылки.
– Да с километр проедешь и…
– Что и?
– И… ничего. Сгорело все! Я теперь туда и не хожу. Бутылок все равно нет.
Моего собеседника зовут Игорем. Он то ли бомж, то ли просто человек, которого периодически гонит из дома жена со словами: «Найдешь работу – вернешься!» Вот и бродит он целыми днями по лесу, наизусть зная все места, где отдыхает молодежь.
– Народу-то много в лесу? – спрашиваю.
– Да, идут, с шашлыками, колбасой. Иногда до ночи засидятся, напьются и забудут что-нибудь – сотовый или еще лучше кошелек.
– С шашлыками? Да вроде же противопожарный режим…
– Какой режим? Так я ж тебе говорю – сгорело все!
Дальнейший разговор смысла не имел, тем более что собеседник явно куда-то торопился. Пожав плечами, отправляюсь в путь: лыжная база, потом в горку, прямиком туда, где два года назад полыхали пожары. До «Прилесья» они, к счастью, не дошли, так что здесь все так же красиво, пахнет хвоей и гуляют молодые мамки с колясками. Впрочем, уже совсем скоро просветы между деревьями начали увеличиваться и вместо леса я оказался в чистом поле, «украшенном» пеньками да травой, а еще валяющимися пустыми пластиковыми бутылками, которые брезгливо отвергли бомжи (они, как известно, предпочитают собирать стеклянную и алюминиевую тару, которую можно сдать). Здесь уже никто не гуляет и даже комары не жалят, испугавшись прямых солнечных лучей. На редких деревьях наклеены бумажки со стрелкой и надписью «на посадку!» – прямо как в аэропорту. Посадки новых деревьев, о которых трубили как прошлая, так и нынешняя власти, я за весь день так и не нашел. То ли сажали мало, а может быть, места выбирали укромные. Пытался идти по бумажкам со стрелочками, но они заводили в тупик, а спросить было не у кого.
Поле растянулось на несколько километров в длину, а усыпанные во многих местах песком дорожки (видимо, пожарные так пытались мешать продвижению огня) затрудняли передвижение. Совсем рядом здесь известные санатории, однако отдыхавших я не увидел: видимо, гулять по полям не самое интересное занятие.
Скоро добрался до Портпоселка, а от него все по тому же полю – до центрального автовокзала. Стали появляться груженные бревнами фуры с оренбургскими номерами (именно в этот регион отправляют остатки нашего сгоревшего леса, поскольку в Самарской области профильных заводов по переработке нет). Работы по вырубке аварийных деревьев продолжаются, правда, переместились они ближе к санаторию «Лесное». Несколько дровосеков сидели на полянке и обедали, причем было видно, что стол и стулья мастерили из нашего же леса.
– Да тут еще полно работы! – с некой гордостью в голосе отрапортовал один из них, а потом, закурив, добавил, что близлежащий санаторий, наверное, вскоре придется переименовывать в «Степное».
Последний раз я был в этих местах в августе 2010-го, недели через две после пожаров. Тогда нас, журналистов, МЧС и мэрия вывезли «на природу», так сказать, посмотреть на то, что осталось после пожара. Вернулся я в полных пепла туфлях и с грязными от сажи ладонями. Там выгорело все, а сейчас вроде уже не так страшно: травка зеленеет, птицы поют и басни слышатся о том, что лет через несколько все мы здесь засадим новым лесом.
Еду дальше. В районе спортивной школы № 1 по лыжным гонкам снова начинается лес. Тут же к одному из деревьев прибита дощечка с надписью: «Внимание! Аварийный участок леса. Опасно для жизни и здоровья».
– Это, наверное, для лыжников, – думаю про себя и продолжаю крутить педали.
Впрочем, раз уж я наплевал на предупреждение властей, заботящихся о моей жизни, то нужно хотя бы сбросить скорость, тем более что некоторые деревья (видимо, опять же после урагана) угрожающе нависли прямо над дорожкой.
А вот и так называемая лесная дорога, которую некоторые активисты депутатского корпуса и примкнувшие к ним любители быстрой езды предлагают закатать в асфальт, чтобы предприимчивые тольяттинцы, для которых, как известно, время – это деньги (и немалые), не стояли в пробках. В качестве основного аргумента сейчас говорят: «Все равно же лес сгорел, так давайте строить трассу, чтобы разгрузить Южное шоссе». Так вот, я проехал по дороге от ее начала до конца и могу с полной ответственностью заявить, что лесные пожары этого участка фактически не коснулись. Получается, что эти люди либо не были в лесу, либо занимаются провокациями, пытаясь сбить с толку городскую общественность. Если уж строить дорогу, то гораздо ближе к уже существующей трассе через зону отдыха. Впрочем, этот вариант также имеет свои минусы, поскольку две дороги рядом с санаториями и детскими лагерями превратят это место в огромный гадюшник, который, правда, можно не замечать из закрытых окон тонированных иномарок.
Любопытно, что по непостроенной лесной дороге и сейчас ездят машины. Пока я на своем велосипеде маневрировал между камнями и песком, меня обогнало около десяти автомобилей, причем к полиции, скорой помощи и пожарной охране отношения явно не имеющие. Специально всматривался, пытаясь понять, кто же сидит за рулем. Людей в форме не увидел, так что, скорее всего, это простые (а может быть, не простые, а крутые) тольяттинцы ездят там, где запрещено.
Съезжаю с дороги вглубь леса. Много поваленных ураганом деревьев. Некие умельцы мастерят то ли беседку, то ли крепость из огромных заточенных бревен. Увидев меня с фотоаппаратом, мастер по дереву попросил не фотографировать, а на вопрос: «Не является ли такая постройка нарушением?» – ответил, что все равно же ничье.
За те четыре часа, что я колесил по лесу, не увидел ни одного пожара и даже маленького костерка. Не было и шашлычников, зато у медгородка нашел собачье кладбище, а недалеко от санатория «Прилесье» – языческое капище, про которое доводилось писать несколько лет назад. Если не ошибаюсь, затеял это все один старичок (имя уже не помню), который на лето приезжал с Урала в гости к дочке и целыми днями в буквальном смысле слова не вылезал из леса, мастеря статуи языческих богов. Сейчас не тронутое пожаром капище разрослось. Мало того, последователи старичка заняли и соседние поляны. Параллельно установив деревянные столбы с надписями на всех близлежащих тропинках. Останавливаюсь у одного из них и читаю вслух:
– Невежество – причина наших страданий. Наша обособленность порождает ненависть и страх к самим себе.
Дальше разобрать сложно, однако авторы недвусмысленно дают понять, что все обязательно кончится… ампутацией щитовидной железы. На центральном же входе к капищу надпись: «Успокойся, человече, прежде чем переступить сей святой порог. И предстанешь пред ясными очами предков – прародителей своих, как нам заповедовал Сварог». Место это уже давно полюбили многие тольяттинцы. Не вчитываясь в надписи, они просто гуляют вокруг необычных деревянных скульптур, дышат свежим воздухом.
В заключение хочется сказать следующее. Огромное поле стало этакой опухолью (хоть пока и доброкачественной) на легких города. Смотреть на то, что осталось в тех местах от леса, хоть и очень тяжело, но нужно, чтобы подобное больше никогда не повторялось. Не призываю, чтобы каждый из тольяттинцев пошел на рынок и купил по одному саженцу (все-таки для этого есть городские власти и бизнес-структуры), но, если каждый сделает хоть что-то для восстановления леса, не сомневайтесь, что он отплатит свежим воздухом, шелестом листьев, пением птиц и запахом хвои, а это, согласитесь, не так уж и мало.